Автор: 
Мария Григорьевна Комлина летом 2021 года отпраздновала свой 90-летний юбилей.
Иногда она задумывается о том, что это уже почтенный возраст, что многие ее подруги, друзья и знакомые не дожили до такой знаменательной даты. Так думает она вечером. А днем собирается и идет на какое-нибудь интересное мероприятие в Совет ветеранов или в Центр серебряного волонтерства «Дари добро».
Ее приветливая улыбка
Мария Григорьевна –энергетический донор. Вся она, такая хрупкая и маленькая, излучает домашнее тепло. А ее приветливая улыбка заставляет собеседника точно так же улыбнуться в ответ.
Я знакома с ней с 2013 года. Общались мы редко, но когда случайно встречались в городе и я видела эту приветливую улыбку, мне хотелось просто подойти и обнять ее. Потом мы встретились на одном из мероприятий в Совете ветеранов, дальше была персональная выставка ее работ в Центре серебряного волонтерства «Дари добро». А в прошлом году я вновь увидела Марию Григорьевну в Совете ветеранов, куда она пришла в парадном костюме со всеми своими наградами. За годы нашего знакомства она ни капельки не изменилась: все та же приветливая улыбка, та же особая домашняя теплота. На этот раз от предложения зайти в гости я не отказалась, но очень пожалела, что не сделала этого раньше. Сколько же интересного я упустила!
Сейчас Мария Григорьевна живет в уютной трехкомнатной квартире, уют в которой создан ее руками: вышитые крестиком и гладью картины, диванные подушки, выполненные в технике тканевая аппликация со всеми знаками зодиака, выполненные по авторским рисункам, вязанные крючком ажурные салфетки, газетницы, накидки в кресла, чехлы на кухонные табуретки.
В том далеком довоенном
В том далеком довоенном 1931 году, когда у Каневых появилась на свет маленькая девочка Мария, семья жила в деревне Усть-Кожве. Деревня была большая, как и подобает центру административного Кожвинского района.
А потом была коллективизация. Ее бабушку, маму отца, раскулачили, потому что в семье росли семь детей, а в ее крепком хозяйстве было две коровы и лошадь. Из дома их выселили, маму и отца отправили на лесозаготовки, а внуки с бабушкой вынуждены были жить у соседей. Дом, в котором они до этого жили, перестроили и открыли в нем пекарню. Дом был большой, на две половины. В зимней, отапливаемой половине, стояли печи, там был хлебный цех, а в летней половине дома жили рабочие пекарни. Среди них был один ссыльный москвич. Когда он узнал, что это за дом, он написал письмо об этом в саму Москву. Пришел ответ: «Дом вернуть немедленно». «Бабушка взяла у соседей три дровенки, и мы пошли жить в свой дом», – вспоминает Мария Григорьевна. «Пекарню перевели в другое место, построили в начале деревни новое здание, а в нашем доме стали жить мы с бабушкой».
Помнит она очень многое. Возможно, где-то путается, но я думаю, что в ее детской памяти с фотографической точностью сохранились почти все картинки ее детства. Помнит, что в 1934 году на лесозаготовках, куда отца отправили как раскулаченного, он там умер. Она была маленькая, всего три годика, но это запомнила.
«В школу я пошла в 8 лет. У нас в Усть-Кожве была своя начальная школа, а дальше деревенские ребятишки учились в Промкомбинате (поселок Набережный), где была большая двухэтажная школа».
Здесь нашли свое счастье
«Семь классов я окончила в 1947 году, поехала в Сыктывкар и поступила в педагогическое училище. Через четыре года молодым специалистом приехала в школу, в Приуральское. Заочно поступила учиться в университет на математический факультет. Работала и параллельно училась, тринадцать лет учила местных ребятишек и детей из близлежащих населенных пунктов, где были лишь начальные школы: Кедровый Шор, Бызовая, Медвежская, Конецбор, Аранец, Даниловка. Все эти дети, с 5 по 10 классы, жили в пришкольном интернате, а домой приезжали только на выходные дни».
Учеников в школе было много, были и параллельные классы. Учителей не хватало, и в школу прислали молодого учителя математики. Сам он родом из Сыктывкара, но после окончания института был направлен в эту таежную деревеньку, приютившуюся совсем недалеко от отрогов Полярного Урала, в Приуральское. Наверное, так судьба распорядилась, чтобы именно здесь нашли свое счастье два учителя математики: Мария Григорьевна Канева и Павел Васильевич Комлин. Всю жизнь прожили они вместе, родили и воспитали трех детей. В 1988 году Павла Васильевича не стало.
Ей трудно вспоминать те годы, которые они прожили вместе. Это были самые счастливые ее годы. Жили скромно, с неба звезд не хватали, но в доме всегда был уют и достаток. И была настоящая многодетная семья. У каждого в этой семье были свои увлечения. Мария Григорьевна – любитель путешествовать во время отпуска и смотреть новые места: Ленинград, Туапсе, Ялта, круиз по Волге, Астрахань. Павел Васильевич отдавал предпочтение туристическим походам, своему любимому Уралу. Дочь Татьяна занималась гимнастикой, сын Женя – спортсмен, лыжник. До сих пор хранит мама грамоты и дипломы сына за победу в соревнованиях по лыжным гонкам.
Только любовь к чтению была одна на всех. У Комлиных всегда была шикарная библиотека. Совсем недавно Мария Григорьевна все тома Большой Советской энциклопедии подарила Центральной библиотеке. В книжных шкафах стоят тома подписных изданий, программные книги по литературе, произведения любимых писателей, только читать их, кроме самой хозяйки, увы, некому. Как и некому листать фотоальбомы с сотнями фотографий, на которых ее родные, дети, студенческие годы. Очень много групповых фотографий с концертов, в которых выступал городской хор ветеранов. В хоре Мария Григорьевна пела более двадцати лет. «Выступали мы на всех концертных, торжественных и юбилейных мероприятиях. 33 участника хора. Мы даже в Сыктывкар ездили выступать», – хозяйка вместе с фотографиями показывает мне грамоты, благодарственные письма.
«Я всю свою жизнь выполняла общественную работу. Была пропагандистом, лектором, агитатором, членом Президиума городского Совета ветеранов, каждый год у меня в школе было классное руководство. Вот в этом году из Мурманска приезжал мой бывший ученик Виталий Филиппов, чтобы познакомить меня со своей внучкой. Для меня это самая большая радость и награда», – говорит Мария Григорьевна, а на ее реснице блестит непрошеная слеза. Наверное, в этом визите и есть признание ее педагогического опыта и мастерства, ее доброты и теплоты – именно это вкладывала в сердца своих учеников.
Помнит она и свой частный домик, который купили они с мужем в 1964 году, когда переехали из Приуральского в Печору. Он был в самом центре, сразу за Клубом речников. Но потом там стали строить новые многоэтажки, и им дали квартиру, где она живет и сегодня. Только высоковато – пятый этаж, но она сама выбрала, потому что ей нужна была квартира непременно с лоджией, где Павел Васильевич мог бы хранить свои туристические рюкзаки и котелки, охотничьи лыжи и рыбацкие снасти.
Работали наравне со взрослыми
Я понимаю, что Мария Григорьевна годы Великой Отечественной войны очень тактично обошла стороной. Как и не было их вовсе в ее жизни. Но они были. И медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны» у нее тоже есть. Ей не хочется вспоминать свое безрадостное военное детство, что было, то уже прошло. Но картинки той поры оставили свой след в ее памяти, и порой они как черно-белое документальное кино вырываются на экран ее повседневного бытия: «Мне было почти 10 лет, когда началась война. Это сейчас десятилетние ребята – еще дети. А мы все считались уже почти взрослыми.
То первое военное лето мама работала на сенокосе и меня брала с собой на работу. Лошадь, хомут, веревка и я маленькая верхом на лошади. Какое там седло? Холщовый мешок постелют лошадке на спину вместо седла, и я целый день верхом на лошади, держусь за узду и копны вожу. А двое мужчин и женщины укладывают сено в стога. Помню, был у нас еще дядя Федя, он косы точил. А так на сенокосе трудились в основном женщины и дети. Нас, детей, увезут в Луговой, где были наши сенокосные луга, и мы там оставались ночевать на целую неделю. Домой нас привозили только на выходные, чтобы помыться.
Нашим детским бригадиром был Федор Иванович, вот только не помню, Артеев или Канев – забыла уже. А вот председателем колхоза был тогда Николай Пантелеймонович Канев».
И они смогли, не сломались, выстояли. И лишь мечтали, чтобы скорее закончилась война, и тогда перестанут плакать мамы, а они снова смогут учиться в школе.
«Весной мы сажали на полях картошку. Картофельное поле было сразу за околицей – между деревней и кладбищем. А на другом поле, в конце деревни, за озером, сеяли репу и турнепс», – вспоминает Мария Григорьевна. Репу и турнепс нам выдавали на трудо-
дни. Репу сварим в печке и кушаем. Вкусная, сладкая: этот вкус знаю до сих пор. По осени всей деревней собирали урожай. Копали картошку не лопатами: лошадка тянула плуг и подпахивала картофельные ряды, а мы только собирали. В школе несколько дней даже занятий не было – все были на уборке урожая».
Тот майский день, когда окончилась война, Мария Григорьевна помнит очень хорошо: «Мы пришли в школу, но нам сказали, что уроков не будет, потому что Победа! Мы сели за парты, рассказывали какие-то смешные истории, смеялись, радовались и плакали».
Деревня жила новой, послевоенной жизнью. Люди поднимали колхозное хозяйство, строили новые дома, рожали ребятишек.
Нашла свое место и Мария Комлина. Сегодня она может девяносто раз гордиться каждым прожитым годом. И если бы у нее была возможность отмотать часовую стрелку назад, в тот далекий 1931 год, то она прожила бы свою жизнь точно так же, не меняя в ней абсолютно ничего.
Елена Васильева
